Текст куратора

Я встретил его летом на открытии выставки в одной из галерей старого города. На нем были шорты Adidas, рубашка с закатанными рукавами и старые коричневые ботинки. Его волосы немного отросли, под глазами появились легкие тени, а голос стал чуть грубее. Вокруг него витал запах опилок, пота и табака. В его кармане позвякивали гвозди, шурупы и ключи. Он выглядел так, словно только что вышел из мастерской скульптора или из дома своей бабушки, или вообще только что вылез из постели. У меня было такое чувство, будто я видел его раньше, но нас никогда официально не знакомили. «Да это же Уру Вальтер», — подумал я и вытер вспотевшие ладони о собственный зад, упакованный в шорты Adidas. 

На самом деле, этого никогда не было. На самом деле, и Уру Вальтера не существует, ни реального, ни вымышленного. Уру Вальтер — это просто имя, которое художники Эрик Хыйм, Атс Круузинг и Эке Ао Неттан дали тому, что объединяет их, тому, что оживает прежде всего в творческом процессе, при движении в общем потоке, и единственным доказательством существования этого объединяющего художников духа становятся произведения, рожденные в этом потоке: скульптуры, видео, фотографии, картины и перформансы. Для их коллективного творчества характерны любовь к эстраде, приверженность простым ценностям, изрядная доля национального романтизма, мастерство и некая юношеская легкость, которую можно описать как высказывание, которое не особо принимают всерьез.

Что вообще стоит принимать всерьез во времена, когда прежние роли и иерархии утратили свое значение? Когда что-то, еще вчера незыблемое, вдруг перестало быть таковым? Что делать человеку, который когда-то раньше мог провести жизнь в тяжких трудах и умереть там же, где и родился, а сейчас волен делать все, что его душе угодно? Иногда мне кажется, что я тоже немного Уру Вальтер. По крайней мере, я могу понять это ощущение, когда ты жаждешь чего-то всем сердцем, но не знаешь, чего же именно. Это противоречивое чувство — тосковать по временам, в которых ты никогда не жил, но, похоже, в наши дни его испытывают многие. Может быть, и тебе знакомо что-то подобное? 

Перед выставкой в ​​Городской галерее Уру Вальтер читал Аугуста Мялка, путешествовал по Эстонии, прикасался к морю, вдыхал запах ветра и долго размышлял над этим. Традиция настраивает мысли на консервативный лад, который, в свою очередь, в левом и прогрессивном сознании ассоциируется с закостенелостью, ксенофобией и ведущей в тупик тоской по «старым добрым временам». На самом деле консерватизм — это обратная сторона той же медали, это олицетворяющий устойчивость, стабильность и опору корень, питающий свободно ветвящуюся крону. И эта выставка со спиральной структурой закручивается внутрь себя, как раковина улитки, нащупывая точку опоры.

На мой взгляд, Уру Вальтер погружается в традиции и архетипы с определенной конструктивностью, а не с разочарованием и эскапизмом. Произведения представляют собой своего рода бессловесную, грубоватую поэзию, доброжелательную манипуляцию эпохами и медиа. При этом источник его вдохновения не всегда национален, а чаще локален. Из числа найденных образов, символов, обычаев и мемов художники выбирают те, что находят в нас отклик и сегодня. Те, на которые можно опереться.  А все то, что с шипением расползается от прикосновения, испуская противную вонь, остается за бортом. Наверное, есть еще какие-то мелодии, запахи, текстуры и образы, которые знакомы нам всем – и вам, и ему, и мне.