Сийм Прейман

Признание куратора выставки

Свой текст я должен начать с признания, что эта выставка родилась в результате замешательства. Я не имею в виду вызванную вспышкой коронавируса неразбериху, хотя и эту выставку затронуло чрезвычайное положение, объявленное в Эстонии весной 2020 года: она состоялась примерно годом позже, чем планировалось. Названное замешательство – сугубо личного свойства: оно охватывает меня всякий раз, когда я должен переключить свое внимание от изобразительного искусства к искусству прикладному. По правде говоря, это совершенно иррациональное чувство, ведь и без необходимости обращаться к цитатам я знаю, что «часть современных ювелирных изделий позиционирует себя не в качестве прикладного, но визуального искусства»¹ и «на сегодняшний день широко распространена практика включения в экспозиции ювелирного искусства элементов инсталляции, эффектов освещения, звукового сопровождения и видео»². Более того, «ювелирное изделие может быть изготовлено из любого твердого материала – главное, чтобы оно оставалось единым целым, хотя, к примеру, ювелирные украшения можно создавать также и из света»³, поэтому в области ювелирного искусства я мог бы чувствовать себя как дома. Я мог бы спокойно рассматривать эти малые формы искусства при помощи тех же средств, которые использую при анализе всех остальных явлений, порождаемых динамичной сферой современного искусства.

В чем же дело? Возможно, что помимо моего личного аспекта это замешательство есть свойство, присущее ювелирному искусству как таковому. Не исходит ли оно из того, что «ювелирное изделие можно рассматривать как самостоятельную художественную форму, но истинный смысл и свое значение оно обретает лишь при ношении»⁴? Если это так, то мне остается лишь примириться со своим чувством замешательства, воспринимая его как один из смысловых оттенков в палитре восприятия ювелирного искусства.

Помимо моего собственного замешательства, следует отметить и замешательство самой художницы. Его я никак не могу ощутить, но могу немного порассуждать на эту тему… Как куратор я как раз и должен это сделать, ведь как иначе «взломать код» этой выставки? Как кажется, будучи художником-ювелиром с большим опытом, Мария Валдма не ломает голову над статусом созданных ею малых художественных форм. На выставке это одно, а при ношении кем-то – другое, вот и все. Даже если она задумывается над этой вечной проблемой своей области искусства, то это для нее далеко не главное. Ключевым же моментом она видит противоречие между личным и общим: желание помнить и сохранить, но при этом забыть и отпустить. По словам историка ювелирного искусства Мерике Альбер, «передавая ментальность своего владельца, ювелирное изделие выявляет и систему ценностей своего автора»⁵. Как мне кажется, Валдма пытается разрушить связь между автором и владельцем, поместить ее на задний план, словно давая понять: несмотря на то, что созданные ею ювелирные украшения вырастают из личных переживаний, она не оправдывает передачу этого опыта новому владельцу. Может, в этом и состоит замешательство ее как автора.

Дворец памяти – это метод запоминания, который состоит в мысленном размещении предметов в хорошо знакомом человеку месте. Этот мнемонический прием, известный уже в античное время, весьма эффективен и широко применяется и по сей день. Разумеется, каждый дворец памяти – очень личная конструкция, поэтому это понятие идеально подошло в качестве названия выставки Валдма. Посетителю Таллиннской Городской галереи предоставляется уникальная возможность прогуляться по дворцу памяти художницы. В этом пространстве каждый объект тщательно сформирован автором, а его месторасположение – детально продумано. Вместо того, чтобы ломать голову над причинами этих решений, нам лучше обратить внимание на формы и материалы. Дерево, фарфор и метал несут каждый свою историю, свою технологию обработки. Как мне кажется, сейчас эти объекты могут рассказать нам гораздо больше, чем автор. Наверное, нам стоит прислушаться к ее желанию отступить в сторону, позволив самому «Дворцу памяти» вступить с нами в разговор.