Три сестры

Видео- и аудио-инсталляция «Три сестры» (2015) исследует влияние событий украинской Революции достоинства 2014 года на жизнь обыкновенных семей. Фильмы, снятые Таней Муравской, стали для художницы очень личным проектом: в них запечатлены ее родственники, некоторые из которых симпатизируют российской стороне, а другие участвовали в национальной революции на Евромайдане. Эта часть семьи является активными сторонниками нового украинского правительства, в то время как родственники Муравской, живущие за пределами Украины, выражают целую палитру мнений и взглядов, от откровенно пророссийских, поддерживающих военное вмешательство РФ, до вполне либеральных. Эти враждебные друг другу нарративы, пытающиеся объяснить, что же на самом деле происходит, обнажают националистические настроения, полыхающие по обе стороны государственных границ, необратимо видоизменяя динамику внутрисемейных отношений. Дорогие люди внезапно становятся врагами. Работа Муравской ставит перед зрителем вопрос: как вообще можно сохранить личные и семейные связи в таких обстоятельствах? Третьей свидетельницей в этом разговоре выступает сама художница, взявшая интервью у двух женщин, и которая, кажется, обращается с вопросами и к зрителю тоже. События, разворачивающиеся недалеко от эстонской границы, куда масштабнее, чем просто локальный конфликт – сегодня они превратились в проблему мирового значения, заставляющую многих всерьез опасаться наступления новой Холодной войны. Эти события вновь сделали актуальными вопросы национальной идентичности, которые, казалось бы, безнадежно устарели.

Мы наблюдаем продолжающуюся в Украине войну и сложные линии размежевания и отчужденности, разделяющие членов семьи Муравской на фоне эскалации сегодняшнего кризиса. Глобальная пандемия, безусловно, добавила еще один смысловой пласт происходящему в кадре. Объявленный властями карантин явился суровым испытанием для многих семей, а закрытие границ для обеспечения эпидемиологической безопасности повлекло за собой дальнейшее вынужденное перемещение людей. Все это делает влияние идеологии на формирование общественного мнения как никогда очевидным. Значит ли нынешнее усиление ксенофобии и раздающиеся призывы возвести еще более высокие стены, разделяющие народы, что после окончания эпидемии мы останемся изоляционистами?